Мы в ответе за тех, кого приручили. Впрочем, о желании Ичиго выступать в роли отважного укротителя живности из лишенной солнца пустыни главный поставщик всевозможной рогатой, пернатой и клыкастой дичи как-то забыл поинтересоваться, любезно поставив мало что соображающего спросонья временного шинигами перед фактом: факт скромно и обманчиво-тихо притаился в широкой тени за спиной дебильно улыбающегося шляпника, смотря куда угодно, только не на вышедшего к порогу клиники Куросаки, взглядом настолько угрюмым и обреченным, что живущие на подоконнике первого этажа герани Юзу, до этого пышно расцветшие и вполне комфортно себя чувствовавшие даже под присмотром не особенно чуткого к растительности в доме старшего брата, дружно завяли до лучших времен.
Закономерное "какого хуя" застыло в предрассветной дымке, осело свежей росой на вяло колышущуюся под прохладным утренним ветерком траву вдоль старательно вымощенной дорожки к порогу и развеялось вместе с первыми лучами по-летнему жаркого солнца, с любопытством выглянувшего из-за облачка с попкорном. Спрашивать же вместо мигом смывшегося от неудобных вопросов Урахары подозрительно послушно замершую на прежнем месте девицу, пожалуй, было излишним: выработанная за десятки схваток на грани фола и соседством с одной взбаламошенной шинигами чуйка обреченным голосом Исиды, поправляющего на аристократичном носу дужку воображаемых очков, выражала свои искренние соболезнования и деликатно советовала пополнить запасы терпения на ближайшей заправочной станции. Потому как...
Ее звали Эмилоу Апаччи и не так давно она выступала на Зимней Войне в роли негласного лидера фракции великолепной и несравненной Тии Халлибел, третьей в Эспаде по нумерации, но первой по красоте и истинному могуществу, коварно и жестоко преданной мудаком-Айзеном. Все та же чуйка подсказывала, что где-то среди этой патетики кроется некоторый подвох, однако с основным посылом выданной в первый же час знакомства тирады Ичиго был полностью согласен.
Айзен действительно тот еще мудак.
И ей бы не помешало проявить чуточку такта в сторону того, кто пресловутого владыку Лас Ночес и папашу всея арранкаров отоварил по полной программе, технически отомстив заодно и за драгоценную Халлибел-сама. Возможно. Наверное. Ведь любые доводы логики и здравого смысла в свой адрес однорогое чудо воспринимало исключительно в качестве общих и совсем не обязательных к исполнению рекомендаций, в наглую пользуясь тем, что устраивать погром с банкаями и серо за несколько недель до возвращения отца с сестрами из школьной поездки Ичиго крайне не хотел.
А уже через какие-то пару-тройку дней Рукию рыжий вспоминал самыми теплыми словами и мысленно назначил главной претенденткой на титул "лучшая соседка ever": мелкая шинигами не будила его посреди ночи весьма чувствительным пинком с вызывающим "жрать"; не скапливала на кончике рога весьма взрывоопасное количество реяцу, стоило только начать проигрывать в очередном шутере или убиваться о сложного финального босса; не бросала где попало свой гигай и сама не щеголяла из ванной да обратно, позабыв полотенце, а после зыркая волком, будто именно Куросаки во всем виноват; в конце концов, не стаскивала одеяло и не пихалась под бок, безапелляционным тоном заявляя, что в шкафу темно, страшно и холодно.
Справедливости ради, она действительно была холодной. Скорее всего, общая особенность для всех арранкаров, оказавшихся в совсем не гостеприимном к Пустым измерении. Или что-то примерно из той же оперы. Однако осторожно (и совсем не заботливо) подтыкая одеяло под плечом доверчиво сопящей в истыканную рогом подушку Апаччи, периодически находя ее же сидящей напротив окна с совершенно нечитаемым выражением лица и красноречиво пустым взглядом буравящей ей одной видимую точку, Ичиго почти на автопилоте отодвигал далеко в сторону недовольно ворчащую рациональность. И подозрения послушно отходили в тень, прихватив с собой опасения: шутка ли - приютить у себя даже не охотницу на бестелесных хищников, питающихся душами живых, а одну из тех же неприкаяных призраков, эволюционировавшую почти до высшей стадии и потенциально отказавшуюся бы полакомиться кем-то из твоих близких.
Чертов комплекс героя.
Впрочем, наблюдая за тем, с каким аппетитом хищница уплетала даже им самим приготовленную нехитрую стряпню, обильно приправляя все что можно и нельзя острым соусом, Куросаки и про последнее почти забывал. И перед сном как следует прогревая комнату радиатором, который включался только в самые морозные зимние ночи. И оставляя на ручке двери в ванную махровое полотенце. Иногда не забывая поставить рядышком тапочки. И терпеливо зашивая надорванные рукава на очередной футболке. И пристально следя за бедовой, простите, девой в беде во время редких вечерних вылазок на улицу - второй раз тащить через полгорода помятый грузовиком гигай на починку Урахаре как-то совсем не хотелось. И...
И мчась на всех парах через ночную Каракуру, не кроя матом до седьмого колена ушлых торгашей и олененка с шилом в заднице просто потому, что требовалось, во-первых, экономить дыхание и энергию, а во-вторых - не терять концентрацию, пытаясь определить точное место, где схлестнулись уже знакомая реяцу Апаччи с ничем не уступающей, если не превосходящей, аурой невесть как вылезшей из гарганты дряни. Медальон мог указать примерное направление, но с точной локацией у него всегда были определенные затруднения.
Потому что чертов комплекс героя.
Ты всегда будешь виноват, что бы и с кем ни случилось.
Потому что кроме "не могу" или "не хочу" есть еще злоебучие "должен" и "надо".
Должен не Урахаре, Эмилоу или свинке Пеппе. Надо не во имя мифической справедливости, чьего-то одобрения или законов жанра.
Потому что настоящая ответственность не заканчивается, когда ты выполнил все пункты, согласно официальным правилам спасения утопающих. Иногда приходится плыть дальше и нырять глубже.
[nick]Kurosaki Ichigo[/nick][status]HERой[/status][icon]https://a.radikal.ru/a09/1907/d1/7f941c9a2f85.jpg[/icon]

Споры выматывают. Оставляют после себя едко пахнущий осадок, тонкую коррозийную пленочку (не)справедливого негодования, едва пропускающую сквозь себя приток свежих мыслей без налета недавней обиды. Царапают и без того истончившийся стержень выдержки - грубой наждачной бумагой по хрупкому хрусталю, кроша в мелкую пыль некогда изящную ножку готовой вот-вот переполниться чаши терпения. Споры за редким и чаще всего интуитивно определяемым исключением вовсе не нужны. Однако даже они не могут оказаться хуже молчания: не угрюмо-настороженного, недоверчивого или вызывающего, а неуловимо-безразличного, лишенного сколь бы то ни было заметных признаков недовольства, осуждения или неприятия - сухое и безвкусное ничего застывает непробиваемым стеклом, о которое с неслышимым по ту сторону треском разбиваются самые отчаянные мольбы и яростные угрозы.
Раз перерубленный кабель перепаять уже некому.
Ему ведь потребовалось немало усилий, чтобы перенять от своих вольных или невольных учителей помимо смертоносных трюков с клинком иные, ничуть не менее полезные, приемы, чью значимость удавалось оценить по достоинству лишь спустя приличное время. Один из таких неочевидных трюков, многими ошибочно воспринимаемый в качестве некоего глубокомысленного жизненного откровения, заключался в том, чтобы не отмахиваться от идеи только потому, что ее содержание отчего-то выглядело менее приятным на фоне прочих заманчивых шаблонов. Удобных, стерильных и с обязательно включенной защитой от дурака вкупе с практически безграничным запасом прочности, никоим образом не позволивших бы нерадивому пользователю допустить ошибку - усомниться в правильности собственного выбора. Странная и болезненная привилегия вызвавшегося защищать кого-то, кроме самого себя. Вырваться из зоны комфорта - даже не половина положенного первого взноса. По вполне объяснимым причинам люди крайне неохотно и туго соображают в непривычных обстоятельствах. А когда силы утекают все стремительнее, боль из вполне терпимой перерастает в невыносимую и перспектива смертельного исхода из далекой-гипотетической становится более чем реальной...
...все уроки и предупреждения, неважно, насколько те в свой черед оказались действенными и полезными, бессовестно предают тебя. Потому как из чужих слов, напечатанных аккуратным убористым шрифтом на тонкой бумаге или влившихся в уши вкрадчивым поучительным шепотом, невозможно хотя бы наполовину представить, что значит подставить под удар дорогого тебе человека. Никакая симуляция не окажется в нужной мере правдоподобной, никакой эмпатии не хватит, чтобы пропустить через себя весь спектр эмоций, пронизывающих каждое нервное окончание, когда в работающий под напряжением в сто десять процентов разум со сверхзвуковой скоростью врезается понимание.
Однажды ты можешь не успеть.
И, что в тысячу раз хуже, ничего не сумеешь с этим сделать.
Шаблоны похожи на укол снотворного. Легкий зуд в месте, где тоненькая игла коснулась протертой смоченной в обеззараживающем успокаивающем растворе ваткой кожи, - мизерная цена за возможность спокойно отвернуться к стенке и расслабленно прикрыть глаза, пока мир за спиной раскалывается на части. Простейшая техника манипулирования собственным сознанием, чтобы избежать лишнего стресса. Кого же следует в этом винить? И стоит ли вообще разбираться с причинами и следствиями, когда по негласному протоколу вполне хватит выбросить очередной вопрос в кучу мусора, не вписывающуюся вместе со всем своим содержимым в правильную и уютную картину мира - того, во что ты не поверишь ни под каким соусом - рефлексия на этом будет надежно закончена.
Так проще, чем внезапно спрашивать у себя, какого черта вообще понадобилось мчаться через весь город за дурой, прихотью безумного шляпника уцелевшей в мясорубке войны и так не научившейся хоть какой-то осмотрительности? Любимый естественный отбор обитателей пустыни во всей своей кровавой красе: с точки зрения утилитарной этики ценность жизни сумасбродной оленихи ушла глубоко в минус в тот же миг, как она переродилась в пустыне - в Уэко Мундо никто не оказывается без веской причины.
С каких пор она обрела такую значимость? Не стоило ли в таком случае предложить Урахаре переселить в клинику вообще всех уцелевших арранкаров и стадо меносов в придачу?
Дура.
Не волк же из гребаной пословицы, постоянно косящийся в сторону родного леса. Не маленькая девочка, не способная связать двух слов и рассказать о том, что грызет изнутри - до хруста сжатых зубов, до злобного клокотания в горле. Не чужая, в конце концов. Их маленькая стая на двоих: без четкой иерархии, но с перманентной дележкой территории, с тихим усталым посапыванием на плече после плотной ночной охоты на содержимое холодильника, яростной возней за больший кусок одеяла или место в очереди к утреннему душу - не игра, не утомительная обязанность, не...
Пустой внутри пакостно строит рожи и чуть не приплясывает от радости. Чует точно и безошибочно поднимающуюся из глубины затопленного и перевернутого города холодную темень густо сконцентрированной злобы - эта сволочь никогда не отказывалась от легкой поживы, а присутствие рядом какого-никакого сородича будто и впрямь делало его сильнее. Капля за каплей, мгновение за мгновением.
Не дай ей умереть.
Лучше развлекись сам.
Если настолько не хочет играть по правилам...
По-хорошему.
Маска отработанным движением опускается на искаженное яростной гримасой лицо. Пальцы впиваются в рукоять стонущего от жажды чьей угодно крови клинка. Выцепивший из ночного мрака цель взгляд сверкает расплавленным янтарем.
Никто не смеет покушаться на его добычу.
[nick]Kurosaki Ichigo[/nick][status]HERой[/status][icon]https://a.radikal.ru/a09/1907/d1/7f941c9a2f85.jpg[/icon]

Тварь даже не успевает понять, кто и как ее располовинил от черепушки до пяток... именно так обычно рисуются образцово показательные страницы очередного мега-популярного сборника похождений бравого и самого обыкновенного японского школьника, неожиданно обнаружившего в себе бездонный источник невероятных сил и изуродованный злоумышленниками в виде автора и редакторов опуса трупа старушки-мотивации.
Довольно заманчивая, конечно, идея, ведь надо же как-то репетировать удачные кадры - наверняка ведь никогда не знаешь, в какой момент придется принимать геройскую позу, пафосно замирая перед восторженными спасенными спиной к взрыву. Разве что только оленья жопа, торчащая из монструозной пасти, слегка вынуждает подкорректировать планы: как-то совсем не хотелось объясняться после с царь-рыбой насчет того, почему вместо одной целой подопечной у нее вдруг оказалось две урезанные версии одного рогатого и до чертиков шумного целого. Кажется, он даже на расстоянии и сквозь вкрадчивый шепот Белого слышит, как Апаччи проявляет все задатки начинающего филолога, на ходу изобретая такие смысловые конструкции, от которых уши самых прожженных якудза из пригородов Осаки свернулись бы в трубочки и дружно ушли познавать дзен на вершину Фудзиямы, осознав всю бренность и бессмысленность бытия после услышанного. И Ичиго бы с удовольствием послушал подольше, позволяя мелкой бестии хорошенько промариноваться в слюнях забредшего на огонек Пустого, но...
Она. Блять. Моя!
Собственные эмоции и силы маски дают настолько же сильный, насколько и неожиданный резонанс - в последний раз нечто подобное Куросаки испытывал разве что в бою с усатым предком своего вроде как друга, но при этом то ли предателя, то ли двойного агента... да, с Исидой в итоге все оказалось внезапно сложно, равно как и со всеми остальными, за исключением разве что старины Чада - тот поступил мудрее всех, по завершению конфликта попросту свалив куда-то в сторону материка, стабильно выходя на связь раз в неделю. Надежно далеко от всех неловких вопросов, неудобных ответов и прочих острых углов, неожиданно всплывших из утихшего омута бытовухи, откуда оставшиеся в живых выудили трупы чертей и всех прочих тварей, сложили в кучу где-то на периферии, а после вдруг оказались вынуждены разбираться со всем своим дерьмом тет-а-тет.
Он не знал, всему ли виной подсознательное стремление по старой памяти как можно скорее выйти из режима "всех убью, один останусь" и снять маску до того, как шепот альтер-эго успеет окрепнуть до... чего бы то ни было. Проверять Ичиго совсем не спешил - по собственным ощущениям в каждом из трех измерений осталось не так уж много способных противостоять вошедшему в раж спасителю, захотевшему сеять разумное, доброе и вечное в принудительном порядке и особо доходчивой форме.
Потому как он уже конкретно заебался встречаться нос к носу с самыми неожиданными сюрпризами после запланированных или не очень визитов во внутренний мир. И ничуть не меньше затрахался причинять боль тем, кто даже просто невовремя оказался рядом, автоматически подставляясь под раздачу, не говоря уже о тех, за кого герой нес вполне персональную ответственность.
По этой причине он ни слова не говорит в ответ на возмущенное блеяние. Просто и бесхитростно хватает свободной ладонью рог на остатках маски, тянет к себе и наклоняется вперед сам, резко и быстро, чтобы искры из глаз, оказавшихся друг напротив друга так близко, чтобы ему не пришлось этой самоуверенной дуре с атрофированным инстинктом самосохранения повторять дважды.
Ошибкой было пытаться повторить проход по сценарию, с грехом пополам сработавший с Рукией. Может, Апаччи когда-то и могла считаться нежной и ранимой девочкой, однако период скидок для впечатлительных безвозвратно прошел, а вместо него остался только медленно тающий оскал криво ухмыляющейся во все триста шесть клыков маски и гаснущий в глубине зрачков янтарный огонек. Игры кончились.
В этом огне сгорел Яхве и корчился в агонии Айзен. В нем же как следует искупался перед смертью Улькиорра.
И слишком многие рассыпались горсткой пепла только ради того, чтобы крохотная искра в итоге превратилась в бешено ревущее пламя, отогнавшее обратно в пустоту тьму, едва не сомкнувшую челюсти на этом многострадальном мире.
Труп пустого растворился в воздухе мгновением позже после того, как Ичиго разомкнул пальцы и выпустил олений рог из хватки. Все также не говоря ни слова, он развернулся в сторону дома и непривычно для себя в такой форме медленно, не используя шунпо, отправился в обратный путь.
Возможно, это вышло слишком. Однако очередной вынесенный из войны урок гласил, что в случае перехода к крайностям при таком раскладе лучше округлять в большую сторону, нежели окончательно все проебать в угоду мнительной госпоже деликатности. [nick]Kurosaki Ichigo[/nick][status]HERой[/status][icon]https://a.radikal.ru/a09/1907/d1/7f941c9a2f85.jpg[/icon]