ПЕРСОНАЖ

• ОПИСАНИЕ ПЕРСОНАЖА
Имир сложная. Она – клубок ниток, порванных, сбитых, запутанных. Для окружающих, для себя лично. Она так хорошо сливается с фоном, намеренно теряясь в толпе, стирая себя с пределов видимости, потому что на горьком опыте узнала, каково быть центром чьего-то внимания. Имир смешивается с толпой, но не является её частью, не лишается своей индивидуальности, дышит собой, мыслит собой, и взглядом, острым и твёрдым, впивается в чужие глаза, выискивая что-то. Слабости, ценности, ч у в с т в а. Хоть что-нибудь.

Вонючие подворотни, бесконечный голод и усталость, принятые, как данность, как главное правило существования. Имир выживала в одном из марлийских гетто и думала, что другой жизни просто не существует, пока её не нашли сектанты. Пока ей не дали имя. Личность. Её окрестили реинкарнацией Имир Фриц, и устами религиозных фанатиков убедили, что она важна, что она – их причина к существованию, их raison d'être. Имир уверовала. В себя, в своих людей, в своё предназначение и будущее, которое ей обещали. И совершенно забыла, что за пределами паствы есть другой мир, другая жизнь. Религиозная община была для неё домом, пока тот самый другой мир о себе не напомнил. Обретённый дом оказался не прочнее песчаного замка, когда сектантов нашли военные. Община, казавшаяся для Имир целой вселенной, рухнула за одну минуту.

Боль. Страх. Ненависть. Жизнь за пределами секты, забытая Имир, всё ещё была полнейшим дерьмом. Хаос поглотил её, забрался чернью в лёгкие, перекрывая дыхание, скапливаясь комом у горла – не сглотнуть, лишь давиться. Летящие в Имир камни багровым оставляли следы на теле, как клеймо, а она с трудом могла понять, за что именно. И всё цеплялась за своих людей. Глаза, смотревшие на неё когда-то, опьянённые любовью и верой, теперь были полны ужаса и ненависти. Имир виновата. Имир не спасла их. Имир – не причина жить. И умирать не причина. Имир – просто ребёнок, поставленный на колени и сброшенный вниз, во мрак беспамятства, потери рассудка, собственной личности.

Шестьдесят лет, проведённых в обличии титана, Имир почти не помнит. Она больше не боролась за выживание. Она будто и не жила вовсе, существовала, как механизм, на одних лишь инстинктах. Днём – бежишь, ночью – нет. Голода нет. Мыслей нет. Чувств нет. Днём – бежишь, ночью – нет. Голода нет. Мыслей нет. Чувств нет. Днём – бежишь, ночью – нет. Голода нет. Мыслей нет. Чувств нет. Замкнутый круг. Бесконечный кошмар.

А потом Имир нашли люди. Ещё один инстинкт врезался в дремлющий разум: люди – еда. Случайность или судьба, знамение, но дети, отправленные Марли на задание (читай: отправленные на смерть) стали спасением для Имир и едва не стали погибелью для людей за стенами. Человечество вспомнило страх перед гигантами. Имир вспомнила, как быть ч е л о в е к о м.

Следующие два года Имир провела за стенами, снова в бесконечной борьбе за выживание, но теперь, по крайней мере, живя, не просто существуя, и голод, усталость казались ей настоящей свободой. Свободой от кошмара, в котором она ничего не чувствовала, не была собой, не была кем-то, просто ничем. Какое-то время спустя она узнала про культ Стен. Фанатики. Воспоминания о жизни в Марли вонзились осколками под кожу. В одном из подслушанных разговоров членов культа Имир услышала про Кристу Ленц. И тогда проснулся интерес. Любопытство узнать, похожи ли они. Желание понять. Почувствовать. Интерес привёл Имир в сто четвёртый кадетский набор.

Так Имир стала частью военных и познакомилась с Кристой. С девчонкой, тонущей в лжи. Фальшивая улыбка, фальшивая жизнь, фальшь, скрипящая на зубах. Криста Ленц, милая и приятная девушка, сама оказалась фальшивкой. Имир хотела знать, что прячется там, под скорлупой, под толстым слоем обмана, и всё без конца тянулась к Кристе, не отдавая себе отчёт в том, насколько становится увлечена этой игрой, рвением докопаться до правды.

В кадетском корпусе Имир стала частью чего-то. Нового, непривычного ей. Она плевала на спасение человечества и великие цели солдат, плевала на гигантов и страх перед ними, ей было достаточно наблюдать за всем со стороны и упиваться свободой мысли. Имир воздвигла между собой и обществом стену насмешливого безразличия, чтобы уберечь себя от чужих ожиданий и разочарований. Но к подросткам, с которыми она жила бок о бок годы обучения в корпусе, Имир привязалась. Она смотрела на них из своего угла, разбирала их мотивы и чувства по частям и цеплялась, любопытная к их личностям. Она со смешками раскидывалась колкостями, забавляясь игрой в товарищей. В друзей.

Игра в товарищей привела Имир в замок Утгард. К раскрытию правды о себе перед другими. К борьбе со смертью ради защиты д р у з е й. Имир выгрызала свободу не ради себя, но ради других, впервые настолько ярко ощутив, что больше она не ребёнок, поставленный на колени под дулом оружий, не способный спасти своих людей. В том сражении Имир едва не погибла. И события после становились всё хуже и хуже, словно это её решение было рычагом, костяшкой в домино, повалившей соседнюю, а та – другую, другая – третью.

Имир хотела быть с Хисторией. Имир хотела уберечь её. Имир хотела жить для себя. Но в решающий момент она выбрала сторону Райнера и Берта. Приняла решение вернуться в Марли вместе с ними. Не потому, что жалела или оправдывала убийц. Но потому, что понимала их. Она нашла их п о х о ж и м и на себя. Их, что когда-то заставили её пробудиться от бесконечного кошмара. Запутавшихся. На собственной шкуре узнавших, каково смотреть в глаза, в которых больше нет ничего тёплого, только ненависть.

Имир выбрала свою смерть.

• НАВЫКИ
Имир способный воин, хорошо справляющийся с использованием УПМ, она также, видимо, хороша в воровстве, поскольку каким-то образом два года выживала за стенами, не имея никаких средств. Она отлично контролирует свою форму титана, умея частично вылезать из затылка Челюсти и взаимодействовать с окружением, большей частью тела оставаясь внутри титана. Кроме того, умеет читать и писать.

• ИНВЕНТАРЬ
Тупой юмор и пустые карманы.

ИГРОК
• ГДЕ НАЙТИ

Отредактировано Ymir (Понедельник, 17 июня, 2019г. 03:31:35)