Ханджи сидела к Нему спиной, сохраняя впереди как бы воображаемый уголок личного пространства. Она ещё не совсем оправилась от произошедшего несколько дней назад инцидента. Всё-таки яд дракона – штука токсичная. До сих пор голову кружило, чуть подташнивало, а в теле ещё чувствовалась слабость, так, что Ханджи опёрлась руками для большей устойчивости. Но токсичного в этом было меньше, чем во лжи, которая сопутствовала на протяжении всех лет совместного труда, быта. Дружбы. Столько ими было пройдено и пережито, чтобы вот так по-глупому всё перечеркнуть.

Простого «Спасибо» было бы достаточно, чтобы как-то разрядить ситуацию (да и хороший тон этому располагал). Это то, что она могла выжать из себя, но так и не сделала этого. Женщина конечно понимала, чем и, самое главное, Кому она теперь обязана. Но от этого становилось только хуже.

Да, что может быть прекраснее жизни? И что может быть ужаснее жизни, подаренной Этим Существом? Пасть на поле боя – вот самая достойная (ох, как она не любила этого слова) смерть для охотника за драконьими головами. Так было испокон веков. Все её великие предки принимали это как должное, с радостью. А молва с лёгкостью разносила их «подвиги» и возносила их самих в разряд героев. А что сейчас? Позор. Позор для всего её рода и на все времена.

Ханджи гнала прочь лезшие в голову мысли. Однако, ощущения презрения и уязвлённой гордости, как ни странно, не было. 
– Почему ты это сделал? – сухо (и как-то двойственно) прозвучали её слова. – Ты ведь один из них. Да? – неуверенно вопрошала надежда.

«Почему я тебя спас?…»
В носу предательски защипало. Но женщина сдержала этот порыв. «Дурак!» – про себя Ханджи по-доброму упрекнула товарища. Она сама не задумываясь рванулась бы на выручку, попади Он в подобную ситуацию. Но это было в прошлом.

«Почему скрывал?…»
Уже теплее. Но, наверняка, для такого знакомства нужны были «веские основания». А может дело в убеждениях? Оглядываясь назад, Ханджи с уверенностью могла сказать, что убеждения буквально вымостили её жизненный путь и сделали из неё ту, кем она являлась в настоящее время. С детства в ней воспитывали враждебность к презренным ящерам. На детский её вопрос «Почему?», родители отвечали неизменными заученными фразами: «Так нужно! Они захватили наши земли! Они жрут наш скот! Ты хочешь, чтобы они пришли за нами?» На этом разговор обычно заканчивался. Не раз Ханджи задавала себе этот вопрос в уже более сознательном возрасте. Но ответы, увы, не становились другими. Такова была сила убеждения. А что сподвигло Его?

– Почему ты убивал тех, кто с тобой одной крови? Ты ведь один из них. – от былой неуверенности не осталось и следа.
Ханджи повернула голову, чтобы посмотреть на напарника. Но так и не смогла. Лучше бы он оставил её умирать в этой зловонной драконьей жиже. Так было бы на порядок честнее, чем сейчас здесь оправдываться перед ней.

Отредактировано Hange Zoë (Четверг, 28 февраля, 2019г. 00:00:16)

– Ха! – Ханджи громко хохотнула, немного смутившись своему порыву. Но это было скорее нервным, чем действительно смешным. – А мы не так друг от друга и отличаемся, скажи, а?!
Человек человеку дракон, как сказали бы древние. Действительно, борьба за ореол расселения и напряжённая видовая коммуникация роднила этих конкурирующих существ, но не более, чем с кем-либо другим. Так было заложено природой.

В словах была скрыта истина. Хочешь понять человека – поставь себя на его место. Женщина на мгновение задумалась.
– Я действовала бы так, чтобы ни я, ни кто бы то ни был не испытывали чувства стыда и вины за мои поступки и решения. – Ханджи наконец открыто посмотрела в лицо. Прежде всего – своим страхам.
– И я хочу сказать... – видно было, что слова давались ей с трудом.  – Сейчас, я не испытываю подобного. Твой поступок благороден. И хочется верить, сделан из добрых побуждений. Но...
В кладке мировоззрения появилась первая трещина. Она появилась ещё в тот день. Дело времени лишь ослабить спаянность этих вековых убеждений.
– Всё же почему? Почему ты не захотел остаться... со своими? – Ханджи вдруг стало интересно, искренне любопытно узнать о Его прошлом, семье, доме. За эти годы, проведённые плечом к плечу, особенных фактов биографии узнать так и не довелось: она, увлечённая делом, не особо спрашивала, Он – не особо распространялся.

– Все мы ищем чего-то. Кто-то богатств, приключений, кто-то – смысл жизни. – она пожала плечами. А что, драконьи инстинкты проснулись? Так обнюхай пару гор. Наверняка, у гномов найдётся для тебя желанное.

– И мне теперь осесть где-нибудь на южном побережье и начать слагать песни о приключениях человека и дракона? Благо, материала-то полнёхонько. – саркастично заметила она. – Ханджи Зоэ – великий драконоборец из людей Имир, сказительница всего Небоземья! Звучит, а?

Ей вдруг пришло в голову, что Моблит её разыгрывает. Сейчас он рассмеётся и скажет, что это была всего лишь шутка. Дурацкая шутка. Вон, он уже и улыбается. А она купилась!
Но то, что она видела... А что она видела? Ослепительное сияние, как будто врата рая раскрылись ей навстречу и сотни небесных ангелов трубили в свои горны. Очень громко трубили, будто даже ревели (так и должно всем драконоборцам)! А потом Моблит дал ей что-то выпить. Возможно, это была настойка на основе экстракта змеестанника – редкой травы, произрастающей только в одном местечке Скалистых гор, и собранной только в ночь Белой луны. Очень сильная настойка. А Моблит – он запасливый.

Водоворот испытываемых эмоций бросал из крайности в крайность.
Золотые драконы – всего лишь миф. Нет, они и правда существовали когда-то, но людям встречались так редко. Поговаривали, что все они навсегда покинули эти земли. По имевшимся свидетельствам последний раз золотого дракона удалось увидеть аж четверть века назад. Тогда Ханджи была ещё маленькой девочкой.

Определённо, всё происходившее сейчас было жестокой шуткой. В сказанное с такой серьёзной миной и так убедительно можно было бы с лёгкостью уверовать, особенно учитывая её-то состояние. Но оборотничество! Вот здесь, дорогой друг, ты и прокололся. Будто три солнца сошлись в одной точке. Так не бывает.
Ничего, хорошо смеётся тот, кто держит удар.

Ханджи взглядом смерила расстояние до тумбы со своими ножнами и невозмутимо продолжила, принимая правила игры.
– Знаешь... Перед тем, как тебе уйти... Я хочу увидеть твоё настоящее обличье. Покажи мне. Тебе ведь ничего не стоит. Да?
Она поймала себя на мысли, что внимательно разглядывает парня.

Ханджи глупо хихикнула в ответ на реплику. Её слегка пошатывало, а голову кружило, как после доброй попойки, но совладать с собой она всё же смогла. Немного помедлив, она поплелась к выходу.

И даже тогда ощущение розыгрыша не покидало женщину. Вот сейчас Моблит обернётся и улыбнётся своей мягкой улыбкой, способной растворить любую лавину, затушить любой пожар, усмирить любую бурю. Почему она сейчас думала о его улыбке? Кроткий и понимающий, он всегда был на подхвате. Идеальный напарник и хороший компаньон. О другом и мечтать не приходилось. Но было в нём нечто незримое, что он бережно хранил где-то глубоко внутри. Ханджи не была человеком, тонко чувствующим материи человеческой души. Однако даже ей иногда удавалось уловить в его глазах грусть, которую он так тщательно скрывал за добродушной улыбкой.

Вот и сейчас происходило нечто подобное. Неприятный холодок прокатился по спине, когда Ханджи взглянула в лицо товарища. Потерянное. Пустое. Чужое лицо близкого человека.

Свежий воздух немного взбодрил, однако гнетущее предчувствие пронизывало атмосферу вокруг. Отголоски надвигающейся грозы были первым звоночком. Кто знает, какую бурю породит всё это.

«... не подходи... ладно?» - голос парня звучал глухо. Ладно?..
Ханджи не пыталась ничего сделать, полностью отдавшись моменту, от наступления которого её отделял лишь с десяток шагов. Она не хотела ни о чём думать, наблюдая за метаморфозами обращения человека в дракона. Она не хотела ничего чувствовать, всем своим существом вникая в действо. Она хотела лишь знать.

Каждому человеку хоть раз в жизни доводилось испытывать состояние, когда кажется, что мир остановился. Перестал вращаться. Сошёл со своей грёбаной оси. И всё вокруг - порыв ветра, птица, вспорхнувшая в испуге с ветви, падающий с дерева лист - каждая частичка этого мира продолжает своё движение, но, словно бы, по остаточному принципу. Вот ещё немного, и оно тоже замрёт. В такие моменты ощущаешь себя или великим умом, преисполнившимся в силе и скорости мысли, или погрязшим в своём неведении болваном, которого через считаные секунды озарит неотвратимое понимание.

Будто в подтверждение последнего разряды молний вздулись на лике небосвода. Резкий порыв окатил горячей волной. Птицы с гортанными воплями взмыли пятном вверх. И с деревьев...  Нет. Ни одного листочка, ни одной иголочки не упало на эту проклятую Имир землю. Вопреки. Догоняющий зарницы грохот разламывал пространство. Или этот рёв не был гласом небес?

Женщина видела, как кости обрастают плотью, как тело покрывается чешуйчатой бронёй, как проклёвываются крылья и распускается хвост. Она видела, как практически из ниоткуда появляется мощная туша зверя, и это вызывало гамму чувств. Сначала Хан, настолько впечатлённая нереальностью происходящего, застыла на месте, готовая кануть вместе со всем этим чёртовым миром в тартарары. Затем конечности её как и все тело пробила дрожь, и, повинуясь древнему инстинкту, она уже намеревалась бежать, но ноги отчего-то её не слушались. А когда осознание полностью добило, Ханджи внезапно разразилась таким смехом, на который только способно безумие.

- Как... Как ты смог... это? - только это она и выдавила, ещё не полностью подавив истерику.

Сердце было готово разорвать глотку и вылезти наружу. Ханджи чувствовала, как внутри неё просыпается, выползает из своей норы давно забытое чувство... ненависти? Нет. Это чувство было обидой. Горечью на языке и в мыслях оно жгло душу и травило разум, не оставляя шанса на искупление.

- Я ведь верила тебе... Моблит. Я ТЕБЕ ВЕРИЛА! - это был даже не крик человека; словно монстр под стать пред ней стоящему искал выхода из её нутра.

Волей случая ли или же уготованной вязью на полотне судьбы невольным наблюдателем трансформации стал местный парнишка лет двенадцати, который возвращался с другими ребятами домой лесом, а сейчас притаившийся в траве и не менее потрясённый увиденным. Вот бы подойти поближе! Это же мечта любого мальчишки - увидеть, а если повезёт - потрогать настоящего живого дракона! И ребята, как назло, куда-то запропастились. Ведь не поверят...

Во имя Имир... Что же ты творишь? Чего добиваешься этим? Неужели думаешь, что ещё возможно что-то изменить...

Женщину с детства учили ненавидеть эту гадючую породу. Именно поэтому Ханджи стала тем, кем сейчас является. Она была одной из тех, чьих предков притесняли веками, но они нашли в себе силы противостоять этим дьявольским отродьям. И теперь она сама стала драконоборец! А им назначено... убивать.

Чем больше Ханджи пыталась убедить себя, тем больше погружалась в выгребную яму из предрассудков, и к ужасу своему - она начала в ней увязать. Но как такое могло произойти? Женщина всегда отличалась живым умом и пытливостью. Да, она промышляла охотой за головами, разоряла гнездовья драконов. Но это ведь она делала не из жажды крови, мести или чего-то такого? Это было скорее вынужденной мерой... Не по собственному желанию она встала на этот путь. И уж тем более она не гордилась убийствами.

А что происходит сейчас? К чему эта внутренняя борьба?

Помнится, месяца два Ханджи тайно таскала с собой яйцо болотника и ежедневно заботливо обмазывала его тиной и покрывая водорослями аналогично тому, как это делали его «родители», чтобы скорлупа приобрела достаточную твёрдость и непроницаемость для вредных испарений среды. Но когда Моблит в один день застал её за этим занятием, ей пришлось с ним объясниться. Оказалось, что яйцо было «пустышкой», окаменевшим зародышем, неспособным увидеть свет без участия настоящих родителей. А может Моблит всё знал изначально..?

Ну чего ты так смотришь на меня, мм?

А когда дракон распростёрся перед ней, всем видом демонстрируя покорность и смирение, горечь окончательно выбила слёзы из глаз. И вместе с ними пришло... облегчение. Сейчас он напоминал Хан больше добрую собаку с огромными глазами цвета ореха, смирно ожидающую хозяйского снисхождения. Ханджи неуверенно протянула руку к дракону. Вразрез с распространённым фактом, что рептилии - твари хладнокровные, чешуйки, покрывающие морду, не были холодными на ощупь. Горячими они, правда, тоже не были, однако в дождевой измороси можно было увидеть небольшую испарину, исходящую от его тела. Под этой бронёй кипела жизнь.

Моблит, ты ещё там?

- А можно мне тоже погладить? - детский голос, внезапно раздавшийся рядом, заставил вздрогнуть. Ханджи, уткнувшаяся головой в массивный лоб зверя и просидевшая в таком положении на земле невесть сколько времени, торопливо поднялась, ещё не совсем понимая, как реагировать в данной ситуации. С одной стороны, здесь был дракон, хоть он и был Моблитом, она наверняка не знала, как тот проявит себя к посторонним в своей новой сущности. С другой - был «ух ты, дракон! ДРАКОООН!»... был ребёнок. А если он был здесь не один? Или рядом могли быть взрослые? В общем, всё это создало затруднительную ситуацию.

- Не подходи! - женщина подала мальчику знак остановиться, пытаясь загородить собой дракона.
- Как ты здесь оказался? - она всматривалась в лесную чащу. К этому времени дождь уже порядочно разошёлся, что значительно уменьшало обзор. - Есть ещё кто-то с тобой?
Мысленно Ханджи надеялась, что малец был здесь в штучном экземпляре, и ей всё же удастся завладеть его вниманием больше, чем драконья туша, которая, воспользовавшись шансом, могла бы куда-то испариться.