[icon]http://sh.uploads.ru/t/jhPmM.jpg[/icon]

После дела чертовски хорошо выпить. Когда остатки крови, пульсирующей в висках от ярости и злобы, уходят, оставляя за собой лишь острую боль, ничто на это чёртовом свете не может заглушить её лучше, чем выпивка. Руки, перепачканные чужой кровью, оставили смазанные красные следы на входной двери, плече нерасторопного паренька, который не успел отскочить в сторону, - пришлось подтолкнуть, да так, что тот свалился с ног, - и деньгах, звякнувших на столе перед хозяином бара, округлившим свои красные от недосыпа и тяжёлой работы глаза.
- Бери, не брезгуй. Я из полиции, - лениво протянул Кенни, прекрасно зная, что никто проверять не станет. Да и сам хозяин не столько раздумывал над тем, стоит ли обслуживать очередного клиента, сколько был в шоке при виде человека, чьё лицо было перепачкано засохшей кровью, которая явно натекла не только из разбитой брови, где виднелась тонкая корка. - Что? У меня что-то на лице написано? Или ты просто отсталый? Кого здесь нужно поколотить, чтобы тебе налили выпивку?!
Эти слова срабатывали безотказно. Каждый грёбанный раз. Страх, читающийся в глазах этих побитых псов, гримаса ужаса на бледных мордах и трясущиеся руки. Никто не хотел быть побитым, все держались за свою жалкую жизнь, словно она чего-то стоила.
- Это нам тоже пригодится, - выхватив из дряхлых рук бутылку, Аккерман подхватил два стакана и бегло осмотрел зал. - Как насчёт того место, салага?
Он не стал ждать ответа, даже не убедился в том, что его спутница вообще увидела местечко, которое он приметил. Кенни просто направился туда, наблюдая, как людишки прячут взгляд и шепчут одними губами "только не сюда, только не сюда". Это вызывало одновременно усмешку и отвращение.
Он уселся на старый скрипучий стул у дальней стены заведения, пнул соседний, приглашая подобным широким жестом свою спутницу присесть рядом. Бутылка какого-то мутного пойла, с которого содрали этикетку лет этак двести назад, с глухим стуком стала посреди стола, а два стакана, тихо прозвенев, нашли своё место напротив каждого из двух посетителей старого бара.
- Ждёшь приглашения? Или приказа? - сдвинув шляпу с глаз, Кенни пронзительно посмотрел на блондинку, опасно стрельнув глазами. - Я же сказал, что до конца сегодняшнего дня я не твой начальник и задницу мне лизать не нужно. Ты здесь только потому, что из всех засранцев, что дала мне полиция, только у тебя есть яйца. Как бы абсурдно это ни звучало, - он усмехнулся, оскалив зубы и добавил, но уже более тихо и как-то слишком уж угрожающе: - Не заставляй меня разочаровываться...

Задание, которое поручили на самой верхушке состояло лишь в том, чтобы заткнуть несколько болтливых ртов, да сжечь к чертям то, что не должно попасться на глаза случайному зрителю. Для этого дела вполне хватило бы и одного Кенни. Он мог в одиночку справиться с толпой вооружённых широкоплечих дубин. Что ему кучка стариков и немощных мужичков, трясущихся за свои жизни? Совершенно никаких проблем. Ни для совести, ни для навыков. А вот в своих щенятах он сомневался. Боевые навыки были на высоте. В Военную Полицию отбирали только лучших и Аккерман лично в этом убедился. Все они были слишком хороши для простого пушечного мяса и в расход пускать такие ценные кадры было жалко. Равно как и давать раскиснуть, сидя на жопе ровно. Но жалко их было исключительно военной верхушке, а никак не Кенни. Многих рвало, некоторые отказывались выполнять приказы. Обряд посвящения был нужен для того, чтобы выявить паршивых овец, которые не смогут пойти наперекор совести и замарать руки в крови. С утра нескольких новобранцы особого отряда не досчитаются.

- Ты можешь говорить о чём угодно, - протянул Кенни, выхватив из рук Траут платок, и, недовольно поморщившись, достал огромный армейский нож, в отражении которого пытался разглядеть тёмные пятна на лице. - Если только будешь пить. Одному это делать чертовски скучно. Да и что люди подумают?

Он усмехнулся, недовольно цокнув, когда обнаружил корку на разбитой брови. Один из новобранцев слишком перестарался, выбивая двери, за которыми спрятались остатки фанатиков. Потерял самообладание, концентрацию, вышиб и без того хрупкие доски так, что те разлетелись на куски. Один из них повстречался на пути с лицом Кенни, который в тот же момент мысленно забраковал очередного новобранца.

- Ты думала, что бы будем защищать свободу, справедливость, равенство? Да только тебя обманули. Оглянись и посмотри хорошенько. О какой свободе может идти речь, когда мы загниваем внутри долбанных стен? Какая может быть справедливость там, где людей преследуют и убивают только из-за того, что ты родился не с той фамилией? Какое равенство может быть в стране, где один человек решает кому жить и кому умереть? Как это всё может быть в мире, где у власти есть я? - Кенни не спеша сунул платок в карман, понимая, что он ещё может пригодиться, и налил в стаканы мутной жидкости. - Ты родилась не в том мире, - усмехнулся он, отсалютовав Траут и выпив обжигающую глотку жидкость.[icon]http://sh.uploads.ru/t/jhPmM.jpg[/icon]

Кенни прочёл все личные дела до единого. Он предпочитал знать с кем придётся иметь дело. Их слабости, страхи, уязвимости. Чтобы найти стимул, надавить, использовать, если придётся. Кто-то пошёл служить ради того, чтобы оставшаяся где-то там семья получала краюху хлеба. Но жизнь родных и близких на кону мотивирует куда лучше риска остаться голодным. Аккерман должен был знать на какие рычаги давить, чтобы добиться желаемого. Так или иначе, любой ценой. И сейчас, глядя в глаза своей новой подчинённой, он думал лишь об одном - "Эта девка не так проста, как другие". Он не знал всего. Просто не мог знать. Не запоминал и лишнего. К чему помнить о том, когда у собачки на побегушках день рождения или сколько исполняется его младшей сестрёнке. Важно было знать лишь о наличии этой самой сестрёнки. Но Траут... Снова и снова Кенни задавался вопросом, а подействует ли на неё хоть что-то? Сможет ли он отыскать тот привычный рычаг, который откроет перед ним все её наглухо закрытые двери? Ему не терпелось проверить. Сломать девчонку, лишь бы узнать наверняка. Но игра была гораздо интереснее, когда для достижения цели нужно прилагать усилия.

- Так значит под моё командование попали и поэты? - капитан криво усмехнулся, повертев в руке грязный стакан с красными разводами. Только сейчас он заметил, что на пальцах ещё осталась кровь. Даже не обратив внимания на все вольности, что уже позволила себе Траут, Кенни чувствовал, что с этой девицей они сладят. Если только она выдержит всё, что он приготовил ей и другим новичкам. - Ты спрашивала, чем нам помешали фанатичные ублюдки? Вот представь маленький идеальный мир. В нём нет воин, нет разрухи, все живут мирно и спокойно. Словно муравьи. Каждый занят своим делом, каждый заботится о своей шкуре и не задумывается ни о чём. Всё в этом маленьком идеальном мире работает слажено, как часы. Но вот что-то или кто-то заставляет одного муравья задуматься. О чём-то, кроме самого себя, кроме того места, которое он занимал в этом мире. Он уйдёт. Мир не рухнет. Но за ним потянутся ещё и ещё. И что же станет с маленьким идеальным миром, если всем муравьям покажется, что он слишком мал для них?

Кенни взмахнул рукой и с силой вонзил нож в столешницу. По бару прошёлся напряжённый гул, который мгновенно затих. Только одно лицо в тот момент улыбалось. Своим хищным оскалом, что отражался на начищенном лезвии ножа.
- Ты задаёшь вопросы. Но, скажи, хочешь ли ты знать ответы? Ответь, смогла бы ты пойти на задание, зная заранее, что тебя ждёт? Зная, что я заставлю тебя сделать.[icon]http://sh.uploads.ru/t/jhPmM.jpg[/icon]